Обзор судебной практики по уголовным делам президиума Нижегородского областного суда за первый квартал 2011 г.
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПРЕЗИДИУМА НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2011 ГОДА
Процессуальные вопросы
1. Вручение осужденному копии обвинительного заключения в день проведения предварительного слушания без соблюдения положений ч.2 ст. 265 УПК РФ повлекло отмену приговора и кассационного определения.
Приговором Арзамасского городского суда Нижегородской области от 30 марта 2010 года С. осужден по п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 3 месяца, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 4 июня 2010 года приговор суда оставлен без изменения.
Президиум Нижегородского областного суда, рассмотрев дело по надзорной жалобе осужденного С., отменил постановленные в отношении последнего судебные решения, передав дело на новое рассмотрение со стадии подготовки к судебному заседанию иным составом суда, указав следующее.
Из материалов уголовного дела видно, что предварительное слушание по данному уголовному делу в отношении С. было назначено постановлением судьи Арзамасского городского суда Нижегородской области от 24 февраля 2010 года на 1 марта 2010 года.
В соответствии с ч.1 ст.234 УПК РФ предварительное слушание проводится судьей единолично в закрытом судебном заседании с участием сторон с соблюдением требований глав 33, 35 и 36 УПК РФ с изъятиями, установленными главой 34 УПК РФ.
В силу положений, содержащихся в ч.2 ст.265 УПК РФ, расположенной в главе 36 УПК РФ, судебное разбирательство уголовного дела не может быть начато ранее 7 суток со дня вручения обвиняемому копии обвинительного заключения или обвинительного акта.
Таким образом, по смыслу уголовно-процессуального закона, взаимосвязанные требования ч.1 ст.234 УПК РФ и ч.2 ст. 265 УПК РФ, предполагают, что предварительное слушание не может быть начато ранее 7 суток со дня вручения обвиняемому копии обвинительного заключения.
В то же время установлено, что по данному уголовному делу копия обвинительного заключения была вручена С. в день проведения предварительного слушания, то есть 1 марта 2010 года.
По итогам состоявшегося 1 марта 2010 года предварительного слушания было принято решение о назначении судебного заседания по настоящему уголовному делу и продлении срока содержания под стражей С. на период судебного разбирательства, при этом требования ч.2 ст.265 УПК РФ соблюдены не были.
В связи с изложенным, исходя из положений ч.3 ст.405 УПК РФ, вышеуказанное нарушение уголовно - процессуального закона является фундаментальным, влекущим за собой отмену постановленных судебных решений, поскольку наличие данного нарушения лишило участников уголовного судопроизводства со стороны защиты возможности осуществления прав, гарантированных УПК РФ, на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон и, как следствие, повлияло на законность судебного решения в целом.
Постановление президиума
от 19 января 2011 года №44-у-175/10
2. Принимая дело к производству, суду надлежало обсудить вопрос о соответствии представленного уголовного дела в отношении Р. требованиям УПК РФ и, как следствие, вопрос о возможности возвращения прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ уголовного дела, в котором неправильно установлены данные о личности обвиняемого.
Приговором Канавинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 16 ноября 2007 года Р.Б.В. осуждён по ч.3 ст.30, п.п. «а, б» ч.2 ст. 158 УК РФ, с учётом требований ч.3 ст.66 УК РФ, к лишению свободы на срок 1 год. На основании ст.73 УК РФ наказание определено считать условным, с испытательным сроком 1 год.
Уголовное дело в отношении Р.Б.В. было рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения.
В кассационном порядке приговор не обжалован.
Вместе с тем, как усматривается их материалов уголовного дела, в ходе предварительного расследования и судебного заседания личность Р. устанавливалась на основании копии формы № 1П паспортно-визовой службы.
При исполнении приговора в Межрайонную уголовно-исполнительную инспекцию Сормовского района г.Нижнего Новгорода был вызван Р.Б.В., который заявил о своей непричастности к данному уголовному делу, в связи с чем 02 сентября 2010 года заместителем Нижегородского транспортного прокурора вынесено постановление о возбуждении производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств.
В ходе расследования новых обстоятельств, в соответствии с ч.4 ст.415 УПК РФ, установлено, что осуждённый по приговору суда от 16 ноября 2007 года Р.Б.В. является Р.К.М.
В соответствии с положениями ст.ст.171, 172 УПК РФ, перед привлечением лица в качестве обвиняемого по уголовному делу и предъявлением ему обвинения, следователь должен удостовериться в его личности. Установлению подлежат фамилия, имя и отчество лица, привлекаемого в качестве обвиняемого, число, месяц, год и место его рождения.
Вместе с тем, из материалов дела видно, что в ходе предварительного следствия личность Р.Б.В. установлена только на основании копии формы № 1П на Р.Б.В. при отсутствии каких-либо документов, содержащих данные о личности обвиняемого, то есть фактически не установлена.
В соответствии со ст.265 УПК РФ, в подготовительной части судебного заседания председательствующий устанавливает личность подсудимого, выясняя его фамилию, имя, отчество, год, месяц, день и место рождения и другие данные, касающиеся его личности.
При таких обстоятельствах при принятии дела к производству суду надлежало обсудить вопрос о соответствии представленного уголовного дела в отношении Р.Б.В. требованиям УПК РФ и, как следствие, вопрос о возможности возвращения прокурору в порядке ст.237 УПК РФ уголовного дела, в котором таким образом установлены данные о личности обвиняемого (обстоятельства, имеющие первостепенное значение для правильного разрешения дела).
Однако судья, принимая уголовное дело в отношении Р.Б.В. к своему производству, каких-либо препятствий для рассмотрения дела не установил.
При таких обстоятельствах приговор Канавинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 16 ноября 2007 года был отменен, а уголовное дело – возвращено прокурору в порядке ст.237 УПК РФ ввиду допущенного существенного нарушения закона, не устранимого в судебном производстве и исключающего возможность постановления судом приговора или вынесения иного законного решения.
Постановление президиума
от 2 марта 2011 года №44-у-19/11
3. Судья районного суда, рассматривая вопрос о приведении приговора в соответствие с действующим уголовным законом в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ не учел, что приговор уже был приведен в соответствие с действующим уголовным законом судом того же уровня.
Постановлением судьи Вадского районного суда Нижегородской области от 10 марта 2004 года приговор Борского городского суда Нижегородской области от 19 марта 2003 года в отношении С. приведен в соответствие с действующим уголовным законом.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 16 июля 2004 года постановление судьи оставлено без изменений.
Постановлением судьи Семеновского районного суда Нижегородской области от 16 февраля 2006 года приговор Борского городского суда Нижегородской области от 19 марта 2003 года в отношении С. вновь приведен в соответствие с действующим уголовным законом.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 21 апреля 2006 года постановление судьи оставлено без изменений.
При проверке законности указанных судебных решений президиум указал следующее.
Судья Семеновского районного суда Нижегородской области при рассмотрении ходатайства осужденного С., вынося постановление от 16 февраля 2006 года о пересмотре приговора от 19 марта 2003 года, не учел, что указанный приговор уже приведен в соответствие с действующим уголовным законом постановлением судьи Вадского районного суда Нижегородской области от 10 марта 2004 года.
Принимая во внимание то, что постановление судьи Вадского районного суда Нижегородской области от 10 марта 2004 года не отменено, то постановление судьи Семеновского районного суда Нижегородской области от 16 февраля 2006 года не может быть признано законным, обоснованным и мотивированным, вследствие чего подлежит отмене с прекращением производства по ходатайству осужденного С.
Постановление президиума
от 2 марта 2011 года №44-у-13/11
Вопросы квалификации
1. Квалифицирующий признак кражи отсутствует, если участок территории не был предназначен для постоянного или временного хранения материальных ценностей.
Приговором Дивеевского районного суда Нижегородской области от 25 февраля 2010 года суда Д. признан виновным и осуждён за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, с незаконным проникновением в иное хранилище, с причинением значительного ущерба гражданину.
Уголовное дело в отношении Д. рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства, в соответствии с требованиями главы 40 УПК РФ.
Кассационная инстанция согласилась с выводами суда в части квалификации преступных действий Д., однако смягчила Д. наказание, признав в качестве обстоятельства, смягчающего наказание осужденного, наличие на иждивении Д. малолетнего ребенка (определение от 27 апреля 2010 года).
Вместе с тем, как указал президиум Нижегородского областного суда, давая правовую оценку действиям Д. по п.п. «б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, суд исходил из того, что ограждённая территория садового участка предназначалась для хранения материальных ценностей, в том числе и тех, которые похитил Д.
В соответствии с п. 3 Примечания к ст. 158 УК РФ под хранилищем понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.
Между тем, садовый участок, принадлежащий потерпевшему, предназначался и использовался для выращивания овощей и фруктов, то есть не являлся территорией, предназначение которой состоит в хранении материальных ценностей.
Таким образом, президиум констатировал, что в действиях Д. отсутствует квалифицирующий признак кражи «с незаконным проникновением в иное хранилище», в связи с чем этот квалифицирующий признак подлежит исключению из обвинения. При таких обстоятельствах президиум квалифицировал преступление, совершённое Д., по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, с причинением значительного ущерба гражданину.
Постановление президиума
от 19 января 2011 года №44-у-172/10
2. По смыслу закона, в случае совершения лицом в течение непродолжительного периода времени ряда тождественных преступных действий, производимых путём изъятия чужого имущества из одного и того же источника, одним и тем же способом и связанных одними и теми же целями и мотивами, объединённых единым умыслом, содеянное следует квалифицировать как одно продолжаемое преступление.
Приговором мирового судьи судебного участка №4 Городецкого района Нижегородской области от 25 июня 2009 года, с которым в апелляционном порядке 19 августа 2009 года согласился Городецкий городской суд, Ч. признан виновным и осуждён за растрату, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному (29 эпизодов).
Уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства, в соответствии с главой 40 УПК РФ.
В соответствии с ч.7 ст. 316 УПК РФ, судья, рассматривая уголовное дело в особом порядке, постановляет обвинительный приговор в том случае, если придёт к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.
Изучив доводы надзорной жалобы осуждённого Ч., президиум пришел к выводу об изменении состоявшихся в отношении последнего судебных решений, указав при этом следующее.
Судом установлено, что Ч., работая водителем-экспедитором ОАО «Городецкий хлеб», воспользовавшись отсутствием контроля за фактическим расходом топлива со стороны ответственных лиц ОАО «Городецкий хлеб», в период с 19 июля по 10 сентября 2008 года совершил ряд тождественных действий, направленных на растрату вверенного ему имущества (топлива).
По смыслу закона, в случае совершения лицом в течение непродолжительного периода времени ряда тождественных преступных действий, производимых путём изъятия чужого имущества из одного и того же источника, одним и тем же способом и связанных одними и теми же целями и мотивами, объединённых единым умыслом, содеянное следует квалифицировать как одно продолжаемое преступление.
При таких обстоятельствах действия осуждённого Ч. президиум квалифицировал как единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч.1 ст.160 УК РФ, - растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, в связи с чем исключил из приговора указание суда на применение ч.2 ст.69 УК РФ и назначенное по ней наказание.
Постановление президиума
от 26 января 2011 года №44-у-180/10
3. При рассмотрении уголовного дела в особом порядке принятия судебного решения судья квалифицировал действия осужденного по п.п. «а,б» ч.2 ст.158 УК РФ, как оконченное преступление, однако не учел, что имущество за пределы территории предприятия осужденным перемещено не было, что служило основанием для применения положений ч.3 ст.30 УК РФ и назначения наказания с учетом ст. 66 УК РФ.
Приговором Приокского районного суда г. Нижнего Новгорода от 26 февраля 2008 года К. признан виновным и осужден за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенную группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище.
Районный суд, констатировав согласие осужденного с предъявленным последнему обвинением по п.п. «а,б» ч.2 ст. 158 УК РФ, постановил приговор, согласившись тем самым с предложенной органом предварительного следствия квалификацией противоправных действий К.
Изменяя указанное судебное решение, президиум Нижегородского областного суда указал следующее.
Положения ч.5 и ч.8 ст. 316 УПК РФ о том, что судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств по делу и не отражает в приговоре анализ и оценку имеющихся доказательств, не освобождают судью, рассматривающего уголовное дело в порядке главы 40 УПК РФ, от необходимости тщательного изучения вне рамок судебного заседания всех материалов уголовного дела с целью проверки обоснованности предъявленного подсудимому обвинения.
По смыслу закона, положения главы 40 УПК РФ не препятствуют суду переквалифицировать содеянное обвиняемым в рамках предъявленного виновному лицу обвинения, если при этом не будет допущено ухудшение положения последнего и фактические обстоятельства дела не изменяются.
Так, судом установлено, что К. и другой осужденный по данному уголовному делу вступили между собой в преступный сговор, направленный на хищение имущества предприятия (наименование указано в приговоре) на котором работали.
Похитив из цеха предприятия имущество, К. и другой осужденный распорядились этим имуществом по своему усмотрению, - спрятав на территории предприятия.
Квалифицируя содеянное К. по п.п. «а, б» ч.2 ст. 158 УК РФ, как оконченное преступление, суд первой инстанции не учел, что имущество за пределы территории предприятия осужденным К. и другим осужденным перемещено не было.
Данные обстоятельства не требуют анализа фактической стороны совершенного осужденными преступления (что запрещено законом при особом порядке принятия судебного решения), а, более того, прямо усматриваются из предъявленной осужденному фабулы обвинения.
Таким образом, совершенные осужденным действия, направленные на хищение имущества с территории предприятия, не были доведены до конца по не зависящим от них обстоятельствам.
Согласно ч.3 ст. 30 УК РФ, покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о квалификации действий К. с учетом ч.3 ст. 30 УК РФ и назначении К. наказания с применением ст.66 УК РФ.
Постановление президиума
от 2 февраля 2011 года №44-у-4/11
4. Действия осужденного образуют пособничество в приобретении наркотических средств без цели сбыта, а не покушение на сбыт наркотических средств, если по делу установлено, что лицо, приобретая наркотики и передавая его другому лицу, действовало в интересах и на стороне приобретателя наркотического средства, а не сбытчика.
Приговором Арзамасского городского суда Нижегородской области от 22 апреля 2010 года Ц. признан виновным и осужден за незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств, совершенные в особо крупном размере, а также за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 29 июня 2010 года приговор оставлен без изменения.
Однако президиум пришел к выводу, что судебные решения в отношении Ц. подлежат изменению по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 380 УПК РФ, ч.1 ст. 409 УПК РФ, а именно в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, а также по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 382 УПК РФ, ч.1 ст. 409 УПК РФ, - в связи с неправильным применением уголовного закона.
Так, органом предварительного следствия фабула обвинения Ц. в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере была изложена следующим образом.
18 августа 2009 года, около 15 часов, Ц. договорился с Л. о покупке для последнего наркотического средства героин. С целью реализации своего преступного умысла Ц. получил от Л. денежные средства в сумме 3000 рублей, на которые в этот же день, около 20 часов 30 минут, в с. Кирилловка Арзамасского района Нижегородской области купил для Л. у не установленного следствием лица наркотическое средство героин, которое незаконно хранил при себе, после чего в этот же день, около 20 часов 50 минут, покушался на незаконный сбыт Л. ранее незаконно хранившегося при нем наркотического средства, признанного проведенной физико-химической экспертизой смесью, содержащей в своем составе героин, массой 6,428г. Преступление не было доведено до конца, поскольку противоправные действия Ц. были пресечены сотрудниками милиции.
Однако из текста приговора усматривается, что вышеуказанные в обвинительном заключении обстоятельства совершенного Ц. преступления судом интерпретированы иным образом, а именно: 18 августа 2009 года, около 15 часов, Ц. договорился с Л. о незаконном сбыте последнему наркотического средства героин. С целью реализации своего преступного умысла Ц. получил от Л. денежные средства в сумме 3000 рублей, на которые в этот же день, около 20 часов 30 минут, в с. Кирилловка Арзамасского района Нижегородской области купил у не установленного следствием лица наркотическое средство героин, которое незаконно хранил при себе, после чего в этот же день, около 20 часов 50 минут, покушался на незаконный сбыт Л. ранее незаконно хранившегося при нем наркотического средства, признанного проведенной физико-химической экспертизой смесью, содержащей в своем составе героин, массой 6,428 г. Преступление не было доведено до конца, поскольку противоправные действия Ц. были пресечены сотрудниками милиции.
Таким образом, из сопоставительного анализа фактических обстоятельств совершенного Ц. преступления, как они изложены в обвинительном заключении и как в приговоре суда, следует, что суд, руководствуясь лишь собственным усмотрением, трансформировал фабулу обвинения таким образом, что это повлекло за собой исключение из обвинения того факта, что Ц. действовал в интересах Л. и покупал наркотическое средство героин именно для него. При этом данное обстоятельство имело первостепенное значение для правильной юридической оценки действий осужденного.
Согласно ч.1 ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.
Вместе с тем, положения ч.2 указанной нормы уголовно-процессуального закона позволяют суду изменить обвинение в судебном разбирательстве (в том числе по собственной инициативе), если при этом не ухудшается положение осужденного и не нарушается его право на защиту. Также по смыслу закона, пределы судебного разбирательства определяются исходя из содержания обвинительного заключения.
В то же время, из предъявленного Цареву С.Н. органом предварительного следствия обвинения следует, что Ц., приобретая наркотическое средство и передавая его Л., действовал в интересах и на стороне приобретателя наркотического средства, а не сбытчика.
В этой связи критическая оценка судом изложенных осужденным Ц. в последнем слове доводов о его необоснованном обвинении в покушении на сбыт наркотических средств Л. в особо крупном размере противоречит фактическим обстоятельствам преступления, а также не основана на положениях уголовного закона.
Более того, такие приведенные судом в приговоре в обоснование выводов о виновности осужденного Ц. в совершении покушения на сбыт наркотического средства героин в особо крупном размере доказательства, как: показания подсудимого Ц., подтвердившего факт приобретения наркотического средства для Л. и на деньги последнего; показания свидетелей Л., К., М. об обстоятельствах проведения оперативно-розыскных мероприятий, - не только не опровергают правильность установленных по делу обстоятельств, но и, напротив, подтверждают инкриминированные следствием Ц. обстоятельства совершенного преступления.
По смыслу уголовного закона, действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник.
Учитывая вышеизложенное, анализ всех обстоятельств дела позволяет однозначно констатировать направленность действий Ц. именно на оказание посреднической услуги в приобретении Л. наркотических средств у не установленного следствием лица, а не желание Ц. сбыть наркотическое средство Л.
Кроме того, принимая во внимание то, что Ц. действовал в интересах приобретателя, а не сбытчика наркотического средства, масса наркотического средства, переданного Ц. - Л., не может свидетельствовать (вопреки мнению суда первой инстанции) о наличии в действиях Ц. сбыта (покушения на сбыт) наркотических средств. Кроме того, ссылка суда на массу наркотического средства, обнаруженного у Ц. в нижнем белье, так же как на основание, подтверждающее направленность действий осужденного именно на сбыт наркотических средств, не основана на законе, поскольку по факту обнаружения и изъятия хранящегося у Ц. при себе наркотического средства героин, массой 31.810 г, его действия квалифицированы самостоятельным составом преступления по ч.2 ст. 228 УК РФ, - как незаконные приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта, совершенные в особо крупном размере.
Исходя из изложенного, действия осужденного Ц. по второму эпизоду были переквалифицированы президиумом с ч.3 ст.30, п. «г» ч.3 ст.228.1 УК РФ на ч.5 ст.33, ч.2 ст. 228 УК РФ.
Постановление президиума
от 16 февраля 2011 года №44-у-7/11
5. При квалификации действий осужденного с учетом признака грабежа «с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья», суд не принял во внимание, что по смыслу уголовного закона, под насилием, не опасным для жизни или здоровья, следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.
Приговором Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 12 марта 2008 года А. осуждён за покушение на грабёж, то есть покушение на открытое хищение чужого имущества, совершённое с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, не доведённое до конца по не зависящим от него обстоятельствам.
Определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 06 мая 2008 года приговор оставлен без изменения.
Однако президиум Нижегородского областного суда не согласился с избранной районным судом квалификацией действий осужденного А., указав следующее.
Обосновывая квалификацию преступного деяния, совершённого А. суд пришёл к выводу о том, что осуждённый, открыто похищая товар, применил при этом к охраннику магазина Ч. насилие, не опасное для жизни или здоровья, схватив её за руку и с силой оттолкнув от себя.
Согласно показаниям потерпевшей Ч., данным ею как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного заседания, в тот момент, когда она задерживала А. и взяла его за рукав, он схватил её за руку в области предплечья и с силой оттолкнул от себя, при этом какой-либо физической боли она не почувствовала, а снова схватила его за рукав и насильно препроводила в комнату для досмотра.
Заключения судебно-медицинской экспертизы о наличии у потерпевшей Ч. каких-либо телесных повреждений в материалах дела также не имеется.
Вместе с тем, по смыслу уголовного закона, под насилием, не опасным для жизни или здоровья, следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.).
Таким образом, вывод суда в части квалификации действий А. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ, вопреки требованиям п.2 ст.307 УПК РФ, не основан на каких-либо объективных данных, свидетельствующих о применении А. по отношению к потерпевшей Ч. насилия, не опасного для её жизни и здоровья.
Поскольку по делу не установлено обратного, президиум пришел к выводу, что действия осуждённого А. следует квалифицировать по ч.3 ст.30, ч.1 ст.161 УК РФ, – как покушение на грабёж, то есть покушение на открытое хищение чужого имущества, не доведённое до конца по не зависящим от него обстоятельствам.
Постановление президиума
от 16 февраля 2011 года №44-у-5/11
6. Само по себе нахождение паспорта или иного важного личного документа в похищенных вещах, при неустановлении умысла на хищение таких документов, не является обстоятельством, влекущим ответственность по ч.2 ст.325 УК РФ.
Приговором Нижегородского районного суда г.Нижнего Новгорода от 3 марта 2008 года Л. признан виновным и осужден помимо иных преступлений по ч.2 ст. 325 УК РФ, то есть за похищение у гражданина важного личного документа – военного билета.
В кассационном порядке приговор не обжалован.
Президиум Нижегородского областного суда исключил осуждение Л. по ч.2 ст. 325 УК РФ по следующим основаниям.
Из показаний Л. следует, что, намереваясь завладеть барсеткой потерпевшего, он изначально имел умысел на завладение денежными средствами, которые, по его мнению, должны были в ней находиться. Однако он не знал и не мог знать о том, что в этой же барсетке находился другой важный личный документ – военный билет, принадлежащий потерпевшему.
Между тем, при квалификации действий Л. по ч.2 ст.325 УК РФ суд не учел, что данное преступление с субъективной стороны совершается только с прямым умыслом, то есть виновный осознает, что похищает у гражданина важный личный документ и желает этого. Само по себе нахождение паспорта или иного важного личного документа в похищенных вещах, при неустановлении умысла на хищение таких документов, не является обстоятельством, влекущим ответственность по ч.2 ст.325 УК РФ.
Постановление президиума
от 16 февраля 2011 года №44-у-5/11
Назначение наказания
1. Признавая в действиях осужденного особо опасный рецидив преступлений судья не учел положения ч.3 ст. 18 УК РФ.
Приговором Ветлужского районного суда Нижегородской области от 25 февраля 2010 года Л. осужден за каждое из двух преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст.166 УК РФ, к лишению свободы на срок 2 года, по ч. 1 ст. 158 УК РФ – к лишению свободы на срок 8 месяцев.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения назначенных наказаний, по совокупности преступлений, Л. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 2 месяца.
На основании ч.1 ст. 70 УК РФ, к вновь назначенному наказанию частично присоединено не отбытое наказание по приговору от 29 июля 2003 года в виде 6 месяцев лишения свободы и окончательно, по совокупности приговоров, Л. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 8 месяцев, с отбыванием в исправительной колонии особого режима.
В кассационном порядке приговор суда не обжалован.
Президиум Нижегородского областного суда, рассмотрев уголовное дело пот надзорной жалобе осужденного Л., указал следующее.
Из текста приговора от 25 февраля 2010 года видно, что судом отягчающим вину Л. обстоятельством признано совершение им преступлений при особо опасном рецидиве, в связи с чем отбывание наказания осужденному назначено в исправительной колонии особого режима.
Однако суд не учел, что в соответствии с ч.3 ст. 18 УК РФ, рецидив преступлений признается особо опасным при совершении лицом тяжкого преступления, за которое оно осуждается к реальному лишению свободы, если ранее это лицо два раза было осуждено за тяжкое преступление к реальному лишению свободы, либо при совершении лицом особо тяжкого преступления, если оно ранее два раза было осуждено за тяжкое преступление или ранее осуждалось за особо тяжкое преступление.
Так, признавая в действиях осужденного Л. особо опасный рецидив преступлений, судья принял во внимание судимости Л. по приговорам Ветлужского районного суда Нижегородской области от 10 декабря 2002 года и от 29 июля 2003 года.
Вместе с тем, приговором от 10 декабря 2002 года Л. осужден за открытое хищение чужого имущества, совершенное неоднократно.
Однако Федеральным законом от 08 декабря 2003 года № 162-ФЗ институт неоднократности из УК РФ исключен, в связи с чем преступление, за которое Л. осужден указанным приговором, в соответствии с положениями ст.15 УК РФ, является преступлением средней тяжести.
В силу ч.2 ст. 10 УК РФ, уголовный закон, улучшающий положение осужденного, имеет обратную силу и подлежит применению.
Таким образом, Л. ранее только один раз судим за тяжкие преступления по приговору от 29 июля 2003 года (ч.3 ст.158 УК РФ, ч.4 ст.150 УК РФ) и вновь совершил тяжкие преступления, что, в силу п. «б» ч.2 ст. 18 УК РФ, образует опасный рецидив преступлений.
Исходя из изложенного, указание суда первой инстанции на наличие в действиях Л. особо опасного рецидива преступлений не соответствует требованиям уголовного закона и подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора.
При таких обстоятельствах, назначенное Л. наказание, как за каждое из двух преступлений, предусмотренных п.«а» ч.2 ст. 166 УК РФ, и за преступление, предусмотренное ч.1 ст.158 УК РФ, а также наказание, назначенное по ч.3 ст. 69 УК РФ и по ч.1 ст. 70 УК РФ соразмерно снижено. Кроме того, вид исправительного учреждения изменен с исправительной колонии особого режима на исправительную колонию строгого режима.
Постановление президиума
от 26 января 2011 года №44-у-181/10
2. Применяя положения ч.3 ст. 68 УК РФ следует иметь в виду, что установленные этой статьей правила назначения наказания применяются в совокупности с иными статьями УК РФ и УПК РФ, регламентирующими вопросы наказания.
Приговором Сокольского районного суда Нижегородской области от 28 мая 2010 года Г. осужден по ч.3 ст. 30, п. «б» ч.2 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 года № 377-ФЗ) к лишению свободы на срок 2 года, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В кассационном порядке приговор суда не обжалован.
Изменяя приговор в части определенной судом меры наказания президиум Нижегородского областного суда указал следующее.
Согласно ч.3 ст.66 УК РФ, срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление.
Санкция ч.2 ст. 158 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде 5 лет лишения свободы, следовательно, 3/4 составляет наказание в виде 3 лет 9 месяцев лишения свободы.
Кроме того, в силу ч.7 ст. 316 УПК РФ, при постановлении обвинительного приговора без проведения судебного разбирательства наказание подсудимому не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
С учетом указанного требования закона, 2/3 от 3 лет 9 месяцев лишения свободы будут составлять 2 года 6 месяцев лишения свободы.
Более того, районный суд пришел к выводу о необходимости применения при назначении Г. наказания ч.3 ст. 68 УК РФ, правила которой предусматривают возможность суда назначить лицу при наличии в его действиях рецидива преступлений и установлении смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст.61 УК РФ, наказание менее 1/3 части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ.
В соответствии с описательно-мотивировочной частью приговора суда, смягчающим ответственность Г. обстоятельством признано его раскаяние в содеянном, а в качестве отягчающего наказание обстоятельства установлен рецидив преступлений.
Исходя из положений, предусмотренных ч.3 ст.68 УК РФ, срок наказания Г. должен был составить менее 1/3 части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, составляющей в рассматриваемом случае 10 месяцев лишения свободы.
Принимая во внимание изложенное, назначенное осужденному наказание в виде 2 лет лишения свободы определено судом без учета совокупности взаимосвязанных положений ч.3 ст.66 УК РФ, ч.7 ст. 316 УПК РФ, ч.3 ст. 68 УК РФ.
Постановление президиума
от 23 марта 2011 года №44-у-33/11
3. Согласно п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ, смягчающими наказание обстоятельствами являются добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему.
Приговором Нижегородского районного суда г.Нижнего Новгорода от 12 августа 2010 года Ж. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
В кассационном порядке приговор не обжалован.
Изменяя приговор в части определенной судом меры наказания президиум Нижегородского областного суда указал следующее.
Как видно из материалов уголовного дела, потерпевшим Д. в суд первой инстанции была представлена расписка, в которой он сообщал, что причиненный преступлением ущерб был ему полностью возмещен, в связи с чем претензий к Ж. он не имеет.
Факт добровольного возмещения имущественного ущерба и морального вреда, а также иных действий, направленных на заглаживание вреда, потерпевший Д. в судебном заседании также подтвердил.
Однако суд, в нарушение требований действующего законодательства, при назначении Ж. наказания не учёл эти обстоятельства и не обсудил вопрос о признании их в качестве смягчающих.
Учитывая изложенное, президиум в силу п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ признал обстоятельством, смягчающим наказание, добровольное возмещение Ж. имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате совершенного преступления, применил положения ст. 62 УК РФ и смягчил назначенное Ж. наказание.
Постановление президиума
от 19 января 2011 года №44-у-173/10
Вопросы приведения судебных решений
в соответствие с действующим уголовным законом
1. Изменение критериев определения особо крупного размера для целей ст.171.1 УК РФ с 1000000 рублей (в редакции ФЗ РФ от 30 декабря 2009 года №241-ФЗ) на 6000000 рублей (в редакции ФЗ РФ от 07 апреля 2010 года №60-ФЗ), в нарушение положений ст. 10 УК РФ, не было принято во внимание районным судом при рассмотрении ходатайства осужденного о приведении приговора в соответствие с действующим уголовным законом.
27 января 2009 года Саровским городским судом Нижегородской области К. осужден по ч.5 ст.33, ч.1 ст.171 УК РФ к штрафу в размере 100000 рублей, по п. «в» ч.2 ст.171.1 УК РФ – к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев, со штрафом в размере 200000 рублей. На основании ч.3 ст.69 УК РФ, – к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев, со штрафом в размере 200000 рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Постановлением судьи Вадского районного суда Нижегородской области от 1 июня 2010 года рассмотрено ходатайство осужденного К. о приведении приговора Саровского городского суда Нижегородской области от 27 января 2009 года в соответствие с действующим уголовным законом:
исключено осуждение по ч.5 ст.33, ч.1 ст.171 УК РФ и назначение наказания по правилам ч.3 ст.69 УК РФ;
постановлено считать К. осуждённым по п. «в» ч.2 ст.171.1 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев, со штрафом в размере 200000 рублей.
В остальной части указанный приговор оставлен без изменения.
В кассационном порядке постановление не обжаловалось.
Президиум Нижегородского областного суда пришел к выводу об отмене постановления судьи от 1 июня 2010 года, указав в обоснование своего решения следующее.
Согласно ст.10 УК РФ, уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу.
Рассмотрев ходатайство осуждённого и исключив осуждение по ч.5 ст.33, ч.1 ст.171 УК РФ и назначение наказания по правилам ч.3 ст.69 УК РФ, судья Вадского районного суда Нижегородской области выполнил требования ст.10 УК РФ не в полном объёме.
Так, из приговора Саровского городского суда Нижегородской области от 27 января 2009 года усматривается, что К. осуждён за совершение пособничества в осуществлении предпринимательской деятельности с нарушением лицензионных требований и условий, если это деяние сопряжено с извлечением дохода в крупном размере – 721855 рублей, то есть по ч.5 ст.33, ч.1 ст.171 УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 08 декабря 2003 года №162-ФЗ), а также за приобретение, хранение и перевозку в целях сбыта немаркированной продукции, которая подлежит обязательной маркировке марками акцизного сбора, защищёнными от подделок, совершённые в особо крупном размере – 1676786 рублей, то есть по п. «в» ч.2 ст.171.1 УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 08 декабря 2003 года №162-ФЗ).
Иных оснований для приведения приговора в соответствие с изменениями в действующем законодательстве суд не нашёл.
Вместе с тем, судья не учёл, что Федеральным законом РФ от 07 апреля 2010 года №60-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ» внесены изменения в главу 22 УК РФ, в частности, и в примечание к ст.169 УК РФ, в котором указано, что «в статьях настоящей главы, за исключением ст.ст.174, 174.1, 178, 185, 185.4, 193, 194, 198, 199 и 199.1, крупным размером, крупным ущербом, доходом либо задолженностью в крупном размере признаются стоимость, ущерб, доход либо задолженность в сумме, превышающей 1500000 рублей, особо крупным – 6000000 рублей».
Таким образом, учитывая изменение критериев определения особо крупного размера для целей ст.171.1 УК РФ с 1000000 рублей (в редакции ФЗ РФ от 30 декабря 2009 года №241-ФЗ) на 6000000 рублей (в редакции ФЗ РФ от 07 апреля 2010 года №60-ФЗ), которое улучшает положение осуждённого, при приведении приговора в отношении К. в соответствие с действующим законодательством суду надлежало решить вопрос о квалификации его действий с учётом данного обстоятельства.
Постановление президиума
от 2 марта 2011 года №44-у-9/11
2. При приведении приговоров в соответствие с действующим уголовным законом судья не учел, что осужденным совершено хищение имущества на сумму, не превышающую установленный примечанием к ст. 158 УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 08 декабря 2003 года) размер, позволяющий расценивать причиненный ущерб как крупный.
Приговором Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 16 декабря 1996 года, с учетом изменений, внесенных кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 18 февраля 1997 года, К. признан виновным и осужден за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное повторно, группой лиц по предварительному сговору, с проникновением в жилище, хранилище, в крупных размерах, а также за незаконное приобретение и хранение боеприпасов.
Приговором того же суда от 07 марта 2000 года К. признан виновным и осужден за грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное неоднократно, с причинением значительного ущерба гражданину, а также за незаконное приобретение и ношение холодного оружия.
Приговором Сормовского районного суда г.Нижнего Новгорода от 11 июля 2005 года К. осужден за грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья; за насильственные действия сексуального характера, то есть мужеложство и иные действия сексуального характера, с применением насилия и угрозой его применения к потерпевшему, совершенные группой лиц по предварительному сговору, соединенные с угрозой убийством, а также за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище.
Постановлением судьи Семеновского районного суда Нижегородской области от 09 апреля 2009 года указанные судебные решения пересмотрены в контексте изменений, внесенных в УК РФ ФЗ от 8 декабря 2003 года.
Вместе с тем, квалифицируя действия К. по приговору от 16 декабря 1996 года по п.п. «а,в» ч. 3 ст. 158 УК РФ по признаку совершения преступления в крупном размере, судья не принял во внимание, что осужденным совершено хищение имущества на сумму, не превышающую установленный примечанием к ст. 158 УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 08 декабря 2003 года) размер, позволяющий расценивать причиненный ущерб как крупный.
Кроме того, при переквалификации действий К. по приговору от 16 декабря 1996 года с ч. 1 ст. 218 УК РСФСР на ч. 1 ст. 222 УК РФ и назначении за данное преступление наказания в виде лишения свободы на срок 2 года 11 месяцев, не получил оценки тот факт, что кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 18 февраля 1997 года действия осужденного уже были переквалифицированы аналогичным образом, с назначением по ч. 1 ст. 222 УК РФ более мягкого наказания – в виде лишения свободы на срок 2 года.
Одновременно с этим, при назначении осужденному К. окончательного наказания по совокупности преступлений судья, вопреки требованиям ст. 10 УК РФ, применил закрепленный в ч. 3 ст. 69 УК РФ принцип частичного сложения назначенных наказаний, в то время как по приговору окончательное наказание осужденному было назначено на основании ст. 40 УК РСФСР - путем поглощения менее строгого наказания более строгим наказанием.
В связи с неправильным применением уголовного закона постановление судьи Семеновского районного суда Нижегородской области от 09 апреля 2009 года в отношении К. подлежит отмене по основаниям, предусмотренным п. 3 ч.1 ст. 379, п. 1 ст. 382, ч.1 ст. 409 УПК РФ.
При новом рассмотрении ходатайства осужденного К. судье следует учесть как изложенное, так и правовую позицию Конституционного Суда РФ по применению положений ст. 10 УК РФ, выраженную в постановлении от 20 апреля 2006 года № 4-П, в силу которой при приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом суд не лишен возможности, руководствуясь общими принципами назначения наказания, закрепленными в ст.ст. 6,43,60 УК РФ, и исходя из конкретных изменений, вносимых в судебный акт, одновременно принять мотивированное решение относительно обоснованности назначенного осужденному наказания и, тем самым, обеспечить необходимые условия для постановления законного судебного решения.
Постановление президиума
от 2 марта 2011 года №44-у-10/11
3. Переквалифицировав противоправные действия осужденного в порядке п. 13 ст.397 УПК РФ судья не учел, что изменилась категория совершенного преступления, и не решил вопрос о соразмерном снижении назначенного ему наказания, а также судья, констатировав изменение вида рецидива с особо опасного на опасный, не счел необходимым снизить наказание, приведя при этом формальные аргументы.
Постановлением судьи Вадского районного суда Нижегородской области от 24 ноября 2004 года приговор от 14 февраля 2001 года, кассационное определение от 3 апреля 2001 года, а также постановление президиума от 3 августа 2003 года в отношении К. приведены в соответствие с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ» №162-ФЗ от 8 декабря 2003 года.
Действия осужденного К. переквалифицированы с п. «б» ч.2 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13.06.1996 года № 63-ФЗ) на ч.1 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13.06.1996 года № 63-ФЗ). Назначенное в виде 8-ми лет лишения свободы наказание оставлено без изменения.
Установленный в действиях К. особо опасный рецидив преступлений изменен на опасный рецидив преступлений, в связи с чем вид исправительного учреждения изменен на исправительную колонию строгого режима. Кроме того, исключено дополнительное наказание в виде конфискации имущества.
В остальной части судебные решения оставлены без изменения.
В кассационном порядке постановление судьи не обжаловано.
Отменяя постановление судьи от 24 ноября 2004 года президиум Нижегородского областного суда указал следующее.
Правильно переквалифицировав противоправные действия осужденного К. с п. «б» ч.2 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13.06.1996 года № 63-ФЗ) на ч.1 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 13.06.1996 года № 63-ФЗ), судья не учел, что изменилась категория совершенного осужденным преступления, и не решил вопрос о соразмерном снижении назначенного ему наказания.
Более того, в связи с тем, что установленный приговором от 14 февраля 2001 года вид рецидива преступлений изменился с особо опасного на опасный, суду также надлежало решить вопрос о соразмерном снижении назначенного осужденному наказания.
Применительно к обязанности суда в порядке п.13 ст.397 УПК РФ снизить назначенное К. наказание, президиум констатировал, что в данном случае оставляя без изменения назначенное осужденному К. наказание и приходя при этом к выводу о том, что наказание назначено в пределах санкции ч.1 ст. 162 УК РФ, судья Вадского районного суда Нижегородской области не принял во внимание, что приговором от 14 февраля 2001 года в качестве смягчающего ответственность обстоятельства учтено чистосердечное раскаяние осужденного в содеянном; более того, постановлением президиума от 7 августа 2003 года в качестве обстоятельства, послужившего основанием для смягчения К. наказания, учтено состояние здоровья осужденного.
При указанных данных, учитывая то, что оставленный без изменения срок наказания по ч.1 ст. 162 УК РФ в виде 8 лет лишения свободы является максимальным, который предусмотрен санкцией этой статьи УК РФ, согласиться с выводами судьи Вадского районного суда об отсутствии необходимости к снижению наказания, оснований не имеется. Более того, такое решение судьи (об отсутствии оснований для снижения наказания) при пересмотре приговора в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ прямо противоречит требованиям ст.ст. 6, 43. 60, 61 УК РФ, в соответствии с которыми и надлежит разрешать вопрос о справедливости меры наказания, в связи с чем ссылка судьи в своем постановлении от 24 ноября 2004 года на то, что суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного осужденным преступления, является по своей сути формальной, поскольку требования вышеуказанных статей Общей части УК РФ судьей фактически не выполнены.
Постановление президиума
от 16 марта 2011 года №23-у-10/11
4. Наличие соответствующих изменений, внесенных новым уголовным законом от 8 декабря 2003 года, при которых рецидива преступлений в действиях лица не имеется, и игнорирование этих изменений судьей при вынесении решения в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ повлекли ухудшение положения осужденного, что недопустимо в силу ст. 10 УК РФ.
Пересматривая приговор от 13 июня 2000 года, за которое К. осужден ч.3 ст.30, п.п. «а,б,в,г» ч.2 ст. 158 УК РФ, по п.п. «а,б,в,г» ч.2 ст. 158 УК РФ (4 эпизода), на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ, ст. 70 УК РФ, с учетом приговора от 15 октября 1999 года к лишению свободы на срок 4 года 6 месяцев в рамках процедуры, предусмотренной п. 13 ст.397 УПК РФ, судья не принял во внимание, что этим приговором в качестве отягчающего наказание К. обстоятельства признано наличие в его действиях опасного рецидива преступлений, что учтено судом при назначении наказания осужденному. При этом наличие в действиях осужденного опасного рецидива преступлений установлено судом с учетом судимости К. по приговору от 15 октября 1999 года по п. «а» ч.2 ст. 158 УК РФ (наказание назначено с применением ст. 73 УК РФ) на основании п. «б» ч.2 ст.18 УК РФ в редакции Федерального закона от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ.
Вместе с тем, вышеуказанным Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 года в ч.4 ст. 18 УК РФ внесены изменения, согласно которым при признании в действиях лица рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным либо по которым предоставлялась отсрочка исполнения приговора, если условное осуждение или отсрочка исполнения не отменялись до совершения лицом нового преступления и лицо не направлялось для отбывания наказания в места лишения свободы.
Принимая во внимание, что в рассматриваемом случае, условное осуждение по приговору от 15 октября 1999 года на момент совершения К. новых преступлений в период с 16 января по 11 февраля 2000 года не было отменено, а отмена данного условного осуждения имела место лишь при постановлении приговора от 13 июня 2000 года в порядке, установленном ч.5 ст. 74 УК РФ, с назначением К. наказания по правилам ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров, что, исходя из положений действующего уголовного закона, не позволяет учитывать первую судимость при определении наличия в действиях лица рецидива преступлений.
В этой связи президиум констатировал, что отсутствие в постановлении судьи от 27 декабря 2006 года какой-либо оценки изложенных обстоятельств, применительно к определению наличия в действиях К. рецидива преступлений по приговору от 13 июня 2000 года, не позволяет расценить данное постановление как соответствующее требованиям ч.4 ст. 7 УПК РФ и положениям ст.10 УК РФ.
Постановление президиума
от 23 марта 2011 года №28-у-10/11
Судья В.Г. Шекалин
Исполнитель: помощник судьи А.А. Ведерников